Об одном я прошу вас, Русские. Не унижайтесь. Не надо вспоминать украинскую бабушку и украинские песни, которые вам нравились. Не надо говорить, что тоже любите их мову. Украина – не ваше государство. Более того, эта Украина самым вероломным образом пришла на вашу землю, не снимая ботинок, не надевая бахил, и топчет, топчет, топчет.
Не надо ссылаться на её конституцию и свой здравый смысл. Не унижайтесь. Она здесь не для того, что бы следовать каким-то правилам, придуманным ею же. И все эти «инструкции» не только бесполезны, но и опасны, поскольку, следуя им, вы вступаете в контакт с заразой, рискуя втянуться и работать на их украинский алгоритм. Именно в этом споре, вас вынудят объясняться, оправдываться и унижаться. Признать себя недочеловеком второго сорта. А, главное, вы попадёте в дискуссию, в которой, следуя здравому смыслу, наговорите на статью «госизмена». Валентин Филиппов, тележурналист, покинул Одессу в 2014, издание “ПолитНавигатор”
Не унижайтесь. Делайте вид, что не понимаете их языка, что не расслышали. Что не слышите и не видите собеседника совсем. Будьте заняты чем-то. В крайнем случае, обозначьте свою занятость жестами и возгласами. При этом мгновенно откликайтесь на обращения на родном вам языке.
В сфере обслуживания, в бизнесе, в любой предпринимательской деятельности, всегда можно жестами пояснить, что кофе кончился, что доски шпунтовые не завозили, а 412-Жемчужина рухнула на этапе котлована. Проще говоря, донести до клиента мысли о том, что ему здесь не рады. Для него тут ничего нет. И никогда не будет.
Можно ещё мерить температуру украиномовному клиенту термометром-пистолетом прямо в лоб, молча демонстрируя ему 38,2, жестами требуя отступить на полтора метра. Самому залиться в туберкулёзном кашле. Включить под столом пожарную сирену. Любым способом уйти от общения. Фантазия вам в помощь.
Наша задача сегодня – сделать их жизнь максимально не комфортной. Полностью игнорировать. В том числе и активистов-провокаторов. Все эти съёмки на телефон и громкие выкрики «дэржавною, будь ласка!» должны растворяться в пустоте. Активист должен долго требовать администратора или охрану, и каждый должен, кивнув, уходить кого-то позвать, и не возвращаться. Пусть их мова станет сферической в вакууме. Пусть живёт сама в себе, вне человеческого общения. Пусть перестанет быть средством коммуникации между людьми. Пусть общение на ней превратится в шизофрению, когда двуногое существо говорит само с собой.
Кончится ли это какой-то значимой победой? Скорее, нет. Но так мы не будем унижены. Так мы не будем втянуты. Так мы не позволим им играть с нами в злого и доброго гитлеров. В конце концов, отказаться от русского языка нас не смогли заставить ни московские большевики, ни румынские фашисты. Так неужели у этих вороватых чудиков может что-то получиться? Геноцид нам они, конечно, устроили знатный. Одесские писатели и поэты, одесские учёные и философы не имеют законного права издаваться на родной земле, в собственном городе. Литературные фестивали и творческие студии потеряли свой смысл. Полностью истреблён кинематограф и деградирует телевидение.
Но самое страшное происходит с нашими детьми, чья психика коверкается чужим языком, человеконенавистнической идеологией и просто низким качеством образования, достаточным исключительно для роли раба в современном мире.
Я не знаю, когда это кончится. Но я точно знаю, как. Каждая точка над «и» и даже «ё», каждая сломанная судьба русского ребёнка, отольётся им не слезами горючими, но невероятной кровью. За каждый поруганный или разрушенный Храм. За глумление над русскими, за их убийство и унижение, за всё это, им ещё надо будет оставшуюся жизнь прятаться по аргентинам и боливиям, потому, что в берлинах и парижах они обычно долго не живут. А отмазка «я просто клоун», она для лохов, которым нет 42 лет. А здесь отвечать надо будет по-взрослому. Но это будет потом. А пока, я только прошу. Русские, не унижайтесь.