Вчера моя коллега по несчастьям на всех ресурсах Iren Adler сказала, что ее вот-вот забанит сладкий только по фамилии несимпатичный человек из-за океана. Не успела я пожать ей лапу словом со звездочкой, как предупреждение пришло и мне. За публикацию — тыдыщ — 2014 года! Там я людей с юго-западных территорий не целиком назвала, а словом из четырех (заметьте, не пяти) букв на «у». Не успела «мяу» сказать, как уже в бане. Без лишних объяснений.
А где же мои человеческие права, хочется иногда мне спросить у цивилизованных. Тех, к кому периодически ходят некоторые граждане и даже получают право на денежные компенсации. Есть же это самое пресловутое ЕСПЧ (Европейский суд по правам человека), которое постоянно бьет нам то в лоб, то в глаз. Вот сейчас опять шум вокруг трех пар, не скажу каких, требовавших себе особых прав в России, с которыми не согласна наша Конституция.
Однако не так, как эти тревожные влюбленные, заботят меня другие решения удивительной организации, типа свято блюдущей наши интересы.
На днях читаю на правовом ресурсе, что ЕСПЧ встал на сторону экс-майора Евсюкова, устроившего в пьяном виде стрельбу в супермаркете: двое убитых, семеро раненых.
Родители пожаловались, что отбывать срок гражданина отправили слишком далеко — за 3360 км от места их проживания. И это подрывает семейные связи. Вместе с их иском рассмотрели и удовлетворили еще нескольких граждан. Пофамильно перечисляю, чтоб вы смогли об их подвигах отдельно почитать:
Иван Асташин, терроризм в составе так называемой «Автономной боевой террористической организации»;
Ильяс Довлетмурзаев, разбой, мошенничество и ряд других преступлений;
Эльбек Капланов, 20,5 годам заключения за двойное убийство;
Валерий Зиятдинов, главарь банды убийц, пожизненный срок;
Константин Бубнов, тройное убийство и совращение несовершеннолетних;
Сергей Федоров, убийство 22 человек в составе организованной банды.
Всем этим прекрасным людям, по решению ЕСПЧ, мы должны от имени государства заплатить по 6000 евро из своих налогов — компенсировать, так сказать, неудобства пребывания в местах, как выяснилось, слишком отдаленных.
Кстати, в решении ЕСПЧ указывается, что последнему клиенту Сергею Федорову особенно повезло — ему, они считают, мы должны 7500 евро за «нарушения в разбирательстве из-за затягивания судебного процесса».
Если вы найдете дело этого сидельца (равно как Бубнова и прочих), то выйдете на площадь с плакатом «Верните смертную казнь».
То, что они там со своим Брейвиком носятся как с писаной торбой — их проблемы. Если родственники 77 молодых людей, которых он расстрелял, как фигурки в тире, спокойно живут в ожидании того, как он выйдет через 21 год (высшая мера по-норвежски) под аплодисменты поклонников и выплачивают ему их своих налогов компенсацию за холодный кофе, мучительно старый телевизор и игровые приставки — значит, им, как говорится, норм.
Каждый сходит с ума по-своему. Я предпочитаю здравый смысл и законы своей страны — те, что записаны в УК, и в моем генетическом коде. Поэтому я голосовала за поправки в Конституцию, которые, наконец, убирают колониальную норму — приоритет всяких международных решений в отношении моей страны.
Те, кто рвется в европейскую семью народов, может лично пойти и подогреть кофе Брейвику.
Но кто же эти прекрасные люди, принимающие такие интересные решения? Я, если честно, не очень над этим задумывалась. Пока Петр Олегович Толстой прямо из машины в утреннем эфире мне не объяснил.
Решение ЕСПЧ по поводу трех мятущихся пар он объяснил тем, что задача проста — размыть норму. ( Это и про туалеты для третьего пола, и про решение Люфтганзы отменить обращение «Дамы и господа!») Европейцев бесит, когда мы говорим: достаточно того, что мы и так по Конституции РФ все равны и не собираемся наделять дополнительными правами кого-то по отдельному признаку. А меня, между тем, немножко взбесил факт, которого я не знала: об оброке в 10% от дохода, которые должны платить муниципалитеты некоторых стран в пользу ущемленных. Но если в вашей деревне, заметил Петр Олегович, не нашлось достойного представителя их сообщества, вы должны отправить деньги в город. Парады в копеечку обходятся.
— Такого в России не будет, — успокоил меня вице-спикер Госдумы. — Другой менталитет, традиции. А главное — другой закон.
Представления о России в европейских структурах, оказывается, не меняется веками. Стереотип прежний: консерваторы, которые держатся за старые ценности — это наша власть, а мы, народ, — сплошные нади толоконниковы, жаждущие либеральных реформ.
Именно для того, чтоб говорить им в лоб — коллеги, это далеко не так, не получается пока плюнуть и хлопнуть дверью.
Тем, кто пока говорил Толстой, писал в чате, что ему нравится летать за казенный счет в Брюссель (и одаренным, которые захотят к ним присоединиться) сразу сообщаю: столица Бельгии — серый маленький город, в сравнении с которым Москва просто космос. Раз пять уже рассказывала о своем пребывании в штаб-квартире НАТО в сентябре 1991-го года. Надо будет — повторю.
Итак, про нутро ЕСПЧ:
— Все попытки сделать такой наднациональный суд справедливости всякий раз упираются в то, что в национальных государствах существует своя избранная власть, свой народ… У нас будет так, и никакие попытки сверхчеловеков, европейских гуманистов, установить свои порядки в России не прошли и не пройдут. Есть и такой момент: 70% судей ЕСПЧ избраны без участия Российской Федерации. Их избрание пришлось на период, когда Россия не работала в парламентской ассамблее. В нашем представлении суд и судьи — это такие уважаемые люди в мантиях. На самом деле Европейский суд по правам человека состоит из представителей некоммерческих организаций, соросовских, в основном, которые в разных странах выдвинулись на должности судей. Они не юристы, не имеют такого образования, ничего подобного. Они просто штампуют политически ангажированные вещи. Выходить оттуда совсем — рано или поздно нам придется. Давайте подождем, пока мы сможем это сделать по заслуживающему того поводу. Я такого повода жду в связи с Украиной.
На закуску Толстой с Рудольфовичем вспомнили об идее самим создать суд по правам человека. В конце концов, у нас тоже много вопросов — по поводу Ассанжа, каталонских узников, желтых жилетов и т.п.
Про свои Олимпийские Игры я бы тоже подумала.
Но — после обеда.