В июле 1972 года "Deep Purple" отправились в Италию и приступили к записи своего нового альбома. К этому времени измождённые непрерывными гастролями и связанные контрактными обязательствами музыканты находились на грани срыва. Напряжение в группе нарастало с каждым днём. Работа над альбомом, сопровождаемая ссорами и конфликтами, не ладилась, и становилось понятно, что "взрыв" — всего лишь дело времени…
"Мы только-только завершили непрерывные гастроли, продолжавшиеся 18 месяцев. Каждый из нас в какой-то момент тура серьёзно болел. Оглядываясь в прошлое, я понимаю: будь у нас приличный менеджер, он сказал бы: «Ладно, хватит, отдохните месяца три. Даже к инструментам не прикасайтесь». Вместо этого нас вынудили к назначенному сроку закончить альбом. А следовало бы остановиться. Думаю, если бы мы сделали это, "Deep Purple" существовали бы по сей день", — говорил позже Ян Гиллан.
9 августа работа над альбомом «Who Do We Think We Are» была прервана, и группа отправляется на гастроли в Японию, во время которых Ян Гиллан принимает решение покинуть"Deep Purple"
Однако о своём намерении он не ставит в известность ни коллег, ни менеджмент группы. Недовольство Гиллана лишь усиливалось от жесткого рабочего графика. Уже через пять дней после окончания японского турне, музыканты снова отправились на гастроли по Штатам, за которыми последовало еще одно турне по Британии. В итоге, в конце октября музыканты собрались в деревушке, неподалеку от Франкфурта, где в передвижной студии звукозаписи "Rolling Stones Mobile Studio"за две недели записали последний альбом с участием Гиллана и Гловера. Сессии проходили в нервозной обстановке, музыканты порой демонстративно игнорировали друг друга, опаздывали на сеансы звукозаписи, а иногда и вовсе не являлись в студию.
Когда в декабре 1972 года «Made In Japan» был выпущен в Британии, "Deep Purple" находились в очередном североамериканском туре. Тогда-то Ян Гиллан, устав от постоянных стычек с Ричи Блэкмором, ничего не говоря своим коллегам и не делая громких публичных заявлений, написал письмо менеджерам, в котором предупредил их об уходе из "Deep Purple". Он подал его 7 декабря 1972 года сразу же после аншлагового концерта в Дайтоне (штат Огайо).
Решение Гиллана не выглядит спонтанным и необдуманным — из 52 недель 44 группа провела в постоянных переездах и перелётах, к тому же физически истощённому и переболевшему бронхитом вокалисту не дали восстановиться, требуя закончить запись альбома «Who Do We Think We Are».
Однако вернёмся к письму Яна Гиллана, в котором он сообщил Тони Эдвардсу и Джоне Колетте о своём решении покинуть "Deep Purple".
- Однако ответ всё же не заставил себя долго ждать: группа принимает отставку Гиллана, но он вынужден соблюсти все прописанные условия контракта и остаться в "Deep Purple" до начала июля 1973 года. Гиллан вынужден был согласиться отработать в команде на протяжении еще шести месяцев, но теперь это означало, что у них с Блэкмором были в это время разные менеджеры. Гиллан и Блэкмор максимально отдалились друг от друга, они почти не общались и встречались только на сцене. Неприязнь между ними становилась похожа на мину замедленного действия. Между ними иногда возникали стычки, в которых чаще "побеждал" более высокий Гиллан. Однажды Блэкмор решил взять своеобразный реванш: перед тем как Гиллан во время концерта садился на стул, Ричи выбил его ногой, в результате чего Ян Гиллан упал под смешки в зале.
Тур-менеджер "Deep Purple" Колин Харт вспоминает случай после концерта в Кливленде, когда Гиллан сидел в своей гримерке и мило беседовал со своими друзьями:" Вошел Ричи, взял со стола тарелку с горячими спагетти и залепил ими прямо в лицо Гиллану на глазах у всех. Вот это была немая сцена. Все ждали, что сейчас раздастся гигантский взрыв. Но этого так и не произошло. Гиллан остался спокойно сидеть, он только вытер глаза и продолжал говорить так, будто ничего не произошло. Это привело Ричи в еще большее неистовство, он вылетел из гримерки и стал замышлять новый план мести».
"Ян со своими выходками и дурным настроением мне глубоко неприятен. Поэтому на личностном уровне мы с ним не общаемся. Знаю, со мной тоже очень непросто, но Ян — настоящий псих",— объяснял своё поведение Ричи Блэкмор.
«То, что происходило за кулисами, меня просто шокировало, — говорит Гиллан. — Я никогда не работал с людьми, которые бы заявляли мне, что швырнут меня обратно в канаву, где меня нашли, или угрожали физической расправой. Это было совсем не здорово. И, разумеется, это бросало изрядную тень на музыкальную сторону вопроса».
После истории со спагетти Гиллан начал дистанцироваться от своих коллег по группе. Он летал другими рейсами, часто останавливался в других отелях и избегал встречаться с кем-либо после шоу. «Он подъезжал на машине за 10 минут до назначенного выхода на сцену, выступал и уезжал, ни с кем не повидавшись», — говорит Харт. «Отношения между Блэкмором и Гилланом испортились настолько, что они вообще перестали разговаривать друг с другом», — вспоминает Гловер. Все понимали, что так продолжаться долго не может и для сохранения группы нужны самые решительные меры. Или вовсе дожидаться её распада.
Однако к тому времени не только Гиллан собирался уходить. Какое-то время Гловер был убежден, что Блэкмор и Пейс тоже хотят покинуть команду. «Ричи все раздумывал над идеей уйти и создать группу с Филом Лайноттом и Пейси, — вспоминает он. — Они хотели организовать свое трио». Группу штормило так, что разговоры о скором распаде "Deep Purple" уже велись среди поклонников.
- Менеджеры группы прекрасно понимали, что все дрязги и скандалы исходят из личной неприязни Гиллана и Блэкмора, а потому им пришлось идти на самые кардинальные меры. В одном из своих интервью Роджер Гловер заявлял, что Тони Эдвардс и Джон Колетта, пригласили его с Джоном Лордом на ужин и спросили, не смогут ли они вернуть Пейса. Тогда им останется только найти новых вокалиста и гитариста, и они смогут продолжать.
«Насколько мне было известно, план был именно таков, — говорит Гловер. — Мы с Джоном поговорили с Пейси, и он ответил: «Я подумаю».
А вот Ян Гиллан для себя уже давно всё решил. Как будто для того, чтобы демонстративно выразить чувство свободы, он обрезал свои длинные волосы и отрастил бороду. Во время гастролей его сопровождала подруга и певица Зоуи Дин. По словам Колина Харта, эта парочка стала "Джоном Ленноном и Йоко Оно" для «Deep Purple». «В то время они были просто неразлучны, — говорит Харт. — Она повсюду с ним ходила. И я знал, что среди других участников группы она не пользовалась большой популярностью. Она не говорила ни слова, и это было несколько пугающе. Она просто сидела и смотрела. Даже не улыбалась».
ПРОДОЛЖЕНИЕ ЧИТАЙТЕ В СЛЕДУЮЩЕЙ ПУБЛИКАЦИИ!