История эта кому-то покажется невероятной, кому-то глупой, только вот среди люда нашего передаётся она из уст в уста на протяжении нескольких поколений. Итак, я начинаю!
Давно ль иль недавно, может, в городе губернском, а может, в самой глухой деревушке жили мужик да баба. Жили — трудились, как и все, не хуже и не лучше, старались, работали честно и прилежно! Жили — не тужили: омаров не пробовали, коктейлей заморских не пили, а ели борщ наваристый, картошку и кашу с молоком. Да и пряники мягкие запивали квасом ржаным, ядрёным. Жили — особо ни на что не жаловались! Друзей и гостей привечали, песни пели и жизни своей радовались. Не барствовали, но хлебушек с маслицем дома всегда водились.
Вот так и протекала их жизнь — хоть и в делах и заботах, но спокойно, размеренно и неприхотливо. И ждали мужик да баба дня, когда они, устав от трудов праведных, выйдут на пенсион и отдыхать заслуженно станут: в огороде картошечку растить, с внуками играть и жизни радоваться!
Но вот однажды, как гром среди ясного неба, пришёл из града стольного указ, чтоб не думали они на печи валяться и от безделья маяться! А нужно и дальше работать, и дольше трудиться, и с отдыхом ещё несколько годков повременить… Повздыхали мужик да баба, с соседями пошушукались, повозмущались да и разошлись по домам, по работам.
Прошло несколько лет… И вот настал день, когда баба мужика на работу собрала, проводила, а сама тихо на стульчик присела и стала ждать её — свою пенсию. Пролетел час — другой… Вдруг в дверь негромко и как-то нерешительно постучали. "Она!"- подумала баба и открыла дверь… Прямо перед ней стояла маленькая и невзрачная девочка по имени Пенсия. Взглянула баба на эту кроху, вздохнула и, едва не расплакавшись, сказала: — Ну, что ж, проходи! Будем теперь вместе жить, раз такое дело…
Словно чего-то стесняясь, маленькая скромница вошла в дом, огляделась и присела возле бабы на краешек дивана. Несколько минут они сидели молча и смотрели друг на друга, будто бы привыкая.
— А вы прежнюю свою дочку Зарплату помните? — неожиданно спросила новая квартирантка, прервав неловкое молчание.
— Ну как же её не помнить, конечно, помню! Не велика была Зарплата моя , а всё ж поболее тебя… Уж ты не обижайся! — с грустью в голосе ответила баба, смахнула рукой со щеки слезу горячую. — Ну, всё хватит горевать, что есть, то есть! Ты ж не у одной у меня такая маленькая…
— Я не виновата, что я такая , — словно оправдываясь, дрожащим голосом сказала Пенсия, — и я, наверное, уже никогда не подрасту… если только вот настолечко!
Баба взглянула на Пенсию, улыбнулась и пригласила её на кухню чай пить с баранками. А за чаем горячим и баранками пшеничными и разговор потихоньку налаживаться стал.
— Теперь вам со мной, наверное, жить скромнее придётся? — спросила Пенсия. — Говорят, со мной тяжело живётся!
— Да, теперь по торговым рядам не походишь, в палаты купеческие не зайдёшь — будем с мужем по рынкам да по ярмаркам ходить — торговаться! Видно, доля у нас, пенсионеров, такая… И обновочку себе вряд ли когда теперь куплю и себе, и мужу… И внуков своих дорогими подарками не побалуешь! И выберемся ли мы теперь на море южное, тёплое? Не знаю, может, детки помогут наши…
Баба сидела за столом, сжав в руках кружку с горячим чаем и говорила — говорила… Вспоминала она о черноморском песочке, о детстве своём беззаботном и счастливом, о застольях весёлых с друзьями и подругами, о подарках внукам любимым, об объятиях с ними… Она рассказывала о себе, о муже своём и о работе… Она с какой-то светлой грустью вспоминала быстро пролетевшие годы, но Пенсия чувствовала, что баба говорит это так, словно уже никогда всего этого в её жизни и в жизни её мужа больше не будет… А будут парк и дача, выходы на рынок и в аптеку, реже станут встречи с друзьями, и гостей будет всё меньше и меньше… Грустно было обеим…
Крошка Пенсия пила чай, слушала бабу и молчала. Жаль ей было и себя, и женщину, но поделать она, к сожалению, ничего не могла. Заметила баба, что не по себе Пенсии, что ей стыдно и неловко оттого, что она такая маленькая:
— Не переживай ты так, малышка! Мы с тобой обе не виноваты ни в чём! За нас с тобой всё уже давно решили "умные" головы… Ты пей, пей чай, не стесняйся! Теперь мы по вечерам с тобой и с мужем моим будем чаи гонять с сушками да баранками. И хоть теперь нам не до жиру, быть бы живу…
Баба и Пенсия смотрели друг на друга, улыбнулись и, наплевав на всё, расхохотались… А вечером с работы вернулся домой мужик, посмотрел на маленькую Пенсию… и сказал:
— Будем жить! Может, и подрастёт эта кроха, не вечно же ей в малышах ходить!
Вскоре и ночь подкралась к дому, маленькую Пенсию аккуратно положили в шкаф под полотенца, где она вскоре и уснула. В спальне погас свет, повсюду было тихо-тихо…Казалось, что всё замерло до самого утра… Баба тихо плакала и вздыхала, прижавшись к мужу, а он обнимал её и, пытаясь успокоить, говорил:
— Ничего, ничего, будем жить, жена! Будем жить!