Переговоры Путина и Байдена в Женеве летом 2021 года. Иллюстративное фото
Вчера прошел третий, заключительный раунд переговоров по стратегической стабильности, которые инициировала Россия.
Точнее — президенты Путин и Байден в ходе своих декабрьских встреч и созвонов.
Предметные переговоры начались 10 января в Женеве с американцами, продолжились в Брюсселе с НАТО 12 января и завершились сегодня в Вене, где расположена штаб-квартира ОБСЕ.
Правильнее даже назвать состоявшиеся встречи консультациями. Поскольку четкая переговорная позиция поступила пока лишь от России. А Вашингтон пока ее только формирует и обещает через несколько дней передать в Москву.
Видимо, для этого и проходили многочасовые встречи в трех городах — услышать точку зрения Москвы, понять, какие позиции для нее принципиальны, где можно торговаться и что надо отбросить.
Предложения России, как уже рассказывала «Страна», достаточно жесткие по форме, но в сущности крайне простые: дать гарантии отсутствия угрожающих РФ ударных вооружений у ее границ. В том числе на территории Украины. А также, главное, дать гарантии не расширения НАТО на восток.
По итогам переговоров складывается неоднозначное впечатление.
С одной стороны, по главному пункту (не расширение НАТО) нет совершенно никаких подвижек. Запад отказывается давать такие гарантии (по крайней мере так публично он заявляет, да и Россия подтверждает). И обе стороны резко усиливают конфронтационную риторику. Россия грозит катастрофическими последствиями, если ее требования приняты не будут (хотя какие именно последствия наступят — не уточняет). Запад в ответ грозит катастрофически санкциями. В том числе и конкретно против Путина.
А с другой стороны, обе стороны говорят о том, что по ряду направлений компромисс все же возможен. Да и в целом о переговорах отзываются как о «деловых». А Сенат сегодня провалил законопроект о введении санкций против Северного потока-2 (важнейшего геоэкономического проекта для России). Причем решающую роль в этом сыграла администрация Байдена.
То есть все это выглядит так, что на фоне резких публичных заявлений и США, и России, обе стороны все ж таки не исключают возможности достижения каких-то стратегических договоренностей.
«Страна» подводит итоги этой переговорной недели.
Заявления российских дипломатов Россия сегодня много комментировала переговоры с Западом — не столько даже в контексте встречи в ОБСЕ, сколько в целом. То есть уже по итогам всех раундов переговоров.
Сразу скажем, что формально они еще не завершены. После трех раундов консультаций Москва ждет сформированной позиции США и НАТО в письменной форме.
По словам спикера Кремля Дмитрия Пескова, ответ на российские предложения, опубликованные еще 17 декабря, должен поступить в течение нескольких дней. О том же заявил глава МИД Сергей Лавров, сославшись на обещание американцев.
И только после этого можно будет окончательно говорить — есть ли прогресс. Или переговоры заканчиваются новым тупиком.
Судя по сегодняшнему тону российской дипломатии — готовятся в скорее ко второму варианту.
Впрочем, рассматривать эти заявления можно и под иным углом. Например, чтобы убедить Запад в незыблемости своих позиций и готовности на радикальные меры, если не удастся договориться. Что в свою очередь может повлиять на итоговый текст американского «ответа Путину».
Итак, тезисно дадим, что сегодня говорили россияне.
1. Постпред РФ при ОБСЕ Александр Лукашевич заявил, что адекватного ответа Россия на свои предложения как в Женеве, так и в Брюсселе не получила. И если договоренностей о взаимных «красных линиях» не удастся достичь, это «может привести к катастрофическим последствиям».
2. Примерно о том же вышло заявление МИДа России. Там несколько раз прозвучало слово «недопустимо».
Оно касалось «освоения США и НАТО территории Украины, дальнейшего продвижения альянса на Восток и размещения угрожающих систем вооружений вблизи российских границ». А также «появления у российских рубежей ракетных комплексов с минимальным подлетным временем к объектам в центральной России».
Альтернатива — «скатывание в конфронтацию по лекалам «холодной войны», новая гонка вооружений, соревнование угроз-контругроз с очевидными рисками для всех государств-участников ОБСЕ. Последняя опция может иметь необратимые последствия».
3. Кремль сегодня устами Пескова отказался отводить войска от границы с Украиной и возвращать их в казармы, как того требуют американцы. «Не думаю, что есть необходимость объяснять абсолютную неприемлемость такого рода требований, и, конечно же, мы их даже не будем обсуждать», — заявил пресс-секретарь Путина.
По Украине риторика была, пожалуй, наиболее жесткой. Замглавы МИД России Сергей Рябков намекнул, что Украине может пойти на некую провокацию, и Путину военные уже предлагают варианты ответа на нее. И сейчас, по сути, последний шанс дипломатии по Украине.
«Когда мы имеем таких соседей, как сегодняшняя Украина, которая упивается иллюзией реванша, ищет поводы для того, чтобы окончательно отказаться от выполнения Минского комплекса мер, которая спекулирует на безоглядной, безудержной поддержке со стороны западников. Может быть любая провокация.
Мы не дадим возложить ответственность за потенциально очень тяжелые последствия этого.
Президенту Путину военные специалисты, как это было официально сказано, постоянно предлагают варианты на случай ухудшения обстановки. Это тяжелый сюжет. В публичном пространстве он не должен ни коим образом засвечиваться, потому что это само по себе раскачка ситуации. Нужно дать шанс дипломатии», — заявил Рябков.
Также он заявил, что «в голову властям Украины могут прийти самые немыслимые вещи, нужно положить этому конец».
«Мы самым решительным образом предостерегаем Украину, НАТО и США от нападения на жителей Донецка и Луганска. Призываем Украину вернуться к выполнению комплекса мер Минских соглашений», — сказал дипломат.
4. Отдельно в России комментировали проект закона о санкциях, который подготовили демократы в Сенате США. Он вводит их лично против президента Путина и бьет по системам межбанковских переводов — включая SWIFT.
В Кремле заявили, что это приведет к полному разрыву отношений со Штатами.
О санкциях «Страна» уже рассказывала. Демократы внесли этот законопроект, чтобы перебить «зраду» от слива санкций против «Северного потока-2», принятие законопроекта о которых как раз сегодня заблокировал Белый дом.
Но сигнал для идущих переговоров с Москвой получился, конечно, крайне отрицательный.
Добавила негатива зам госсекретаря Венди Шерман, которая вела консультации с Россией на этой неделе. Вчера вечером она заявила, что санкции введут не только за «вторжение», но и если РФ «вынудит осуществить перемены, о которых украинский народ не просил».
Формулировка, конечно, размытая, но скорее всего она касается «ДНР» и «ЛНР», которые Россия вполне может признать в случае обострения конфликта. И уже открыто оказать им военную помощь.
Что показала переговорная неделя? Итак, с одной стороны мы увидели обоюдное желание сесть за стол переговоров и много часов там нечто обсуждать.
С другой — наращивание угрожающей риторики с обеих сторон. С запада идет ежедневный шантаж санкциями, с востока — угрозы «военного ответа».
Внешняя рамка этой риторики в случае России — это требования к США юридически закрепить гарантии по демилитаризации восточной Европы и особенно — Украины.
В случае американцев — Москва должна в одностороннем порядке «деэскалировать» ситуацию вокруг Украины и увести свои войска подальше от ее границ. Причем на оба этих условия стороны переговоров отвечают однозначным отказом.
Проблески взаимопонимания видны лишь по темам сокращения ракетных вооружений и количества учений. Но неизвестно, реально ли там о чем-то договориться — ввиду столь громких «красных линий» по остальным вопросам.
Из чего вытекают два основных сценария развития ситуации:
1. Словесное повышение ставок — это шумовые эффекты, которые должны отвести «зраду» от Байдена и «продать» западным правящим кругам некие соглашения с Москвой. Например, по неразмещению ракет в Восточной Европе, что могло бы устранить критические военные угрозы для РФ.
Это условно-позитивный сценарий, и его реализация снизила бы в целом и градус напряженности вокруг Украины.
В его пользу действительно говорят некоторые факторы. Главный из них — само желание Байдена выйти на переговоры с Путиным и одобрение Белым домом достройки «Северного потока-2» (по одной из версий, кстати, все жесткие заявления, которые сейчас идут в обоих направлениях — дымовая завеса, чтоб не дать обвинить Байдена в «работе на Кремль» из-за блокирования санкций по «Северному потоку-2»).
Непонятно, зачем это было делать, если не было реальных планов прийти к неким решениям с Москвой.
Но реалистичные ли это надежды — мы увидим после того, как Штаты пришлют свои письменные предложения.
В России отдельные аналитики, которые разделяют позиции Кремля, пишут о тех же опциях для компромисса — ограничение ракет и учений: в частности, полетов стратегической авиации, несущей ядерный заряд.
В то же время, не факт, что такие «урезанные» договоренности отсрочат кризис.
«Вероятен компромисс по ограничению американских ракет средней дальности и бомбардировщиков.
Хорошо. Но очень мало. И вопроса безопасности России не решает. Поэтому кризис, когда Россия предпримет жесткие односторонние действия, — очень вероятен», — пишет политолог Сергей Марков.
2. Но не исключен и полный крах переговоров. А дальше — начало реализации «военного ответа», о котором говорят российские официальные лица.
Детали его не раскрываются, но уже понято, что речь пойдет как минимум о размещении российских ракет в чувствительных для натовских стран локациях. Могут быть открыты и новые военные базы РФ за рубежом.
Также в прессе уже муссируется информация, что Россия может начать поставлять свои гиперзвуковые ракеты врагам США вроде Северной Кореи, Ирана, Сирии, Кубы, Венесуэлы и других конфликтующих с американцами государств. Против этого оружия прочной защиты у натовцев нет.
То есть Вашингтон и его союзники получат прямые угрозы не только от России, а и от других стран в разных точках планеты — в том числе прямо под боком у Штатов.
Для Украины такой вариант развития событий не сулит ничего хорошего.
Если Москва начнет «военное освоение» территориально близких к США государств, американцы будут зеркально наращивать аналогичные процессы вблизи российских кордонов. А это значит, что риски, исходящие с украинской территории, для РФ резко возрастут.
Чего не могут не понимать в российском руководстве. А значит к такому развитию событий явно готовятся.
Говорит ли это о неизбежности войны Украины с Россией?
Прямой межгосударственный конфликт действительно в последнее время выглядит как самая серьезная угроза — впервые с 2014 года. Но здесь очень многое зависит от позиции самой Украины.
Сейчас украинские власти ведет курс на обострение отношений с Москвой. Понятно, что такой стиль поведения будет вызывать лишь ответную конфронтацию. Которая может принять со временем самые радикальные формы.
Нардеп Олег Волошин считает, что на них Россия вполне может решиться, если Запад и Украина продолжат поднимать ставки.
«Наличие ядерного оружия сделало глобальное столкновение крайне маловероятным. Но, возможно, великие державы пойдут на усиление напряженности до грани такового.
В этих условиях масштабный конфликт в Украине еще не самый радикальный сценарий. Более того, четко очерченный западный ответ на «эскалацию со стороны России» дает ясно понять, что до прямого столкновения между великими державами точно не дойдет. А остальные риски могут счесть приемлемыми, когда «отступать некуда, позади Москва».
В такой ситуации ответственная власть в Киеве обязана сама была бы пойти на любые шаги по вопросам Донбасса, которые бы снизили напряженность с Россией.
Хороших с точки зрения наших русофобов вариантов у Киева нет. Есть только плохой («капитуляция», в их искаженной системе координат, через компромисс по Минским соглашениям) и очень плохой (реальная капитуляция после военного поражения).
Для нормальных людей выбор очевиден. Но у нас тон задают ненормальные, потому с любыми масштабными планами на весну и лето я б никому не советовал спешить», — пишет Волошин.