Есть песенка у Семёна Слепакова под названием: «Песня российского чиновника», в которой присутствуют такие слова: «Путин страшный, очень страшный, я его боюсь…». На самом же деле, я считаю, что Путин очень добрый человек. Лидерам других стран надо только вовремя улавливать его месседжи и выполнять его пожелания, и тогда всё у них будет хорошо. Прежде чем перейти к американцам, которые пока не понимают этого, рассмотрим последовательность действий, которую всегда использует Путин для решения любых вопросов во внутренней и внешней политике.
ВВП всегда действует по такому алгоритму:
Первая стадия. Сначала партнёру делается лучшее и взаимовыгодное предложение. Тут у него есть два варианта (а и б):
а) Партнёр всё правильно понимает, ухватывается за это предложение и, с благодарностью глядя в глаза, жмёт Путину руку;
б) Партнёр не соглашается;
Если партнёр выбирает вариант «а», то для него всё заканчивается отлично. Владимир Владимирович, как человек слова, будет чётко придерживаться договорённостей и никогда их не нарушит;
Если партнёр выбирает вариант «б», то, не знаю каким образом, с помощью ли Петрова и Боширова, с помощью ли божьего провидения, или благодаря нашим учёным, подчинившим энтропию и не дающим некой энергии бесполезно рассеиваться в пространстве, а аккумулирующим её на благо России, Путин делает первый шаг. Ситуация для партнёра ухудшается и тогда наступает…
Вторая стадия. Следует очередное предложение Путина с уже менее выгодными условиями, учитывающими новую ситуацию. И тут у партнёра снова открывается два варианта (в и г):
в) Партнёр некоторое время рвёт волосы на различных частях тела, ругая себя за то, что упустил вариант «а», потом берёт себя в руки, забывает о нём и принимает новое «выгодное» предложение Путина;
г) Помня о том, что ранее существовал вариант «а» партнёр надеется, что Петров и Боширов выдохлись, божье провидение оставило Россию, энтропия отбилась от рук российских учёных или Запад ему поможет, что позволит ему откатить ситуацию к варианту «а», и снова не соглашается.
Если партнёр выбирает вариант «в», то для него всё заканчивается более-менее хорошо;
Если же он снова не понимает, с кем связался и выбирает вариант «г» (а вы знаете, какое слово начинается с этой буквы), то не знаю каким образом… (дальше вы помните, а если не помните, то читайте выше), Путин делает второй шаг. Ситуация для партнёра становится катастрофической и тогда наступает…
Третья стадия. Следует действие Путина, иногда очень неожиданное, иногда ожидаемое, но всегда неприятное и даже болезненное. И после него партнёрам уже никаких хороших путей не предлагается.
Эта схема применялась Путиным не один раз, и она настолько стандартна, что я каждый раз удивляюсь, как политики разных стран не могут понять «ху из мистер Путин», если всё настолько очевидно.
Мистер Путин однообразен или, если хотите, является дрессировщиком и пытается выработать у партнёров условный рефлекс, поэтому всегда действует по этой стандартной схеме.
До некоторых партнёров уже доходит, что лучше всего договориться с Путиным на первой стадии, а до других эта мысль доходит только на второй, когда они всё-таки понимают, что нынешняя синица в руке — это лучше, чем прошлогодний журавль в небе, и быстро соглашаются на второе предложение Путина. Наиболее непонятливые и упорные достигают третьей стадии, и, я уверен, потом долго сожалеют об этом.
Примеры наглядны, и все мы их хорошо помним.
Буйный и горячий Саакашвили не сумел остановиться на второй стадии и довёл дело до третьей, в результате чего со страха чуть не съел свой галстук даже без кетчупа и гарнира.
Порошенко, после избрания президентом, тоже находился на первой стадии и мог выбрать вариант «а», то есть договориться с Донбассом, провести амнистию и пойти на федерализацию Украины, но не понял этого и начал военную кампанию. Только после варки в двух котлах, оказавшись на второй стадии, он понял, что надо срочно принимать вариант «в», пока дело не дошло до третьей стадии. Поэтому от Украины откололись, да и то частично, только ДНР и ЛНР, а не вся Новороссия.
Но вот теперь Зеленский балансирует где-то на переходе к третьей стадии, отказываясь выполнять принятый Порошенко и одобренный всеми, в том числе и американцами (пусть и на словах), вариант «в». Но, вполне вероятно, что если он всё-таки вляпается в «г», а потом наберёт скорость, которую ему пытаются задать «партнёры», подталкивая, подбадривая и снабжая оружием, то ему удастся быстро проскочить третью стадию, потеряв в ней де-юре ДНР и ЛНР, и установить новый мировой рекорд, впервые выведя Путина на четвёртую.
Ведь если он попытается не просто выйти из Минских соглашений, а напасть на Донбасс, то тем самым поспособствует потере государственности Украины, о чём его неоднократно и недвусмысленно предупреждал Путин, и её развалу.
Ну и вспомните, как Путин сделал первое предупреждение и выгодное предложение Навальному, когда того осудили, но условно. Навальный не принял варианта «а» и продолжил, доведя ситуацию до второй стадии. Против его организации началась серьёзная работа, и в этот момент, поняв, что всё пропало, кто-то захотел сделать из него сакральную жертву, но его спасли и Путин сделал ему второе, уже менее выгодное, предложение, отпустив его на лечение в Германию, надеясь, что тот поймёт и останется там.
Алексей мог бы жить там долго и счастливо, как, например, Ходорковский, испытавший на себе, что такое третья стадия, помилованный и отпущенный за границу, Гусинский и Березовский, сбежавшие туда же после второй… стоп-стоп-стоп… оговорился. Березовский не подходит, он жил счастливо, но недолго.
Но Алексей почему-то решил, что он неуязвим, «Америка с ним», и тЕрран сразу сбежит, как только он вернётся в ореоле мученика да ещё с убойным фильмом о дворце. Он выбрал вариант «г», но не сложилось. Он просто довёл всё до третьей стадии, как и Ходорковский, и теперь в колонии Алексей подвергается жестоким мучениям: по восемь часов в день ему приходится смотреть государственное телевидение и патриотические фильмы. (ссылка)
Теперь вернёмся к нашим американским «друзьям» и «партнёрам».
Они находились на первой стадии вплоть до 2018 года. Всё это время Путин по-доброму уговаривал их ратифицировать обновлённый в 1999 году договор об обычных вооружённых силах в Европе (ДОВСЕ), пытался договориться о нерасширении НАТО на Восток, убеждал не строить базы ПРО в странах Восточной Европы и не выходить из ключевого договора по ликвидации ракет средней и меньшей дальности (ДРСМД). Не помогло. Они выбрали вариант «б», отказавшись разговаривать с Россией, считая нас слишком слабыми и никчемными.
Тогда Путин принял нужные решения и в 2018 году, когда были продемонстрированы новейшие вооружения, ситуация для партнёров ухудшилась. В этот момент они перешли на вторую стадию и вот сейчас от России поступили более жёсткие инициативы, нежели то, о чём просил Путин раньше.
Например, раньше мы не настаивали на юридически обязывающих письменных гарантиях нерасширения НАТО и не заикались о возврате этой организации на рубежи 1997 года, а только настаивали на нейтральном статусе Украины и Грузии. А теперь эти пункты появились в проектах соглашения и договора о взаимных гарантиях безопасности с НАТО и США, причём появились в виде императивов, то есть безусловных требований в одном пакете, а не в виде списка предложений, которые можно обсуждать, корректировать или принимать одни и не принимать другие.
Но восприняты они, как видим, в штыки и расцениваются и в США, и в НАТО, и в европейском политикуме минимум как неприемлемые и чрезвычайно наглые предложения, а максимум как шантаж и угрозы.
Многие европейские политики почему-то думают, что Путин блефует и пытается их запугать, а у них есть выбор. После двух раундов переговоров с делегацией США и НАТО из Украины послышались восторженные возгласы о том, что попытка Путина кого-то там взять на испуг и заставить принять предложения, провалилась.
Наивные люди! Они так и не поняли, что это были не предложения, а последнее предупреждение перед переходом на третью стадию.
Тем, кто плохо знает Путина, может показаться, что он действительно решил постращать Европу и США и с помощью наскока вынудить принять наши условия. Однако я склоняюсь к тому, что Путин добрый, очень добрый… человек и даёт партнёрам последний шанс с честью и достоинством, то есть без потери лица выйти из сложной ситуации, в которой оказались США после серии бесславных геополитических поражений, начиная с возврата Россией Крыма и заканчивая позорным бегством из Афганистана, сохранить блок НАТО и влияние в Европе, договорившись с нами о новом разделе мира на сферы влияния.
Но мы-то с вами, в отличие от неадекватных европейских и американских политиков, отлично знаем Путина и понимаем, что если он сделал такой шаг, то осознаёт, что поставил на кон и свою репутацию, и репутацию страны.
Ведь в случае отказа и неспособности нашей страны настоять на своём, Россия может стать посмешищем для всего мира — страной, с которой потом не будут считаться, как с человеком не способным подкрепить свои слова действиями, а сам Путин будет восприниматься всеми как пустозвон.
Поэтому подставляться и позориться, выдвигая настолько жёсткие требования и не имея в рукаве сильнейших козырей, которыми он сможет заставить США в случае отказа от добровольного заключения договора собрать свои манатки и убраться, распрощавшись с НАТО и ролью мирового гегемона, он бы точно не стал.
Какими будут эти козыри, точнее каким будет наш военный ответ, о котором напрямую говорит и президент, и наши дипломаты, мы можем только гадать, но в том, что он будет, у меня нет никаких сомнений.
Вероятно, у нас есть некий план, реализация которого приведёт к тому, что НАТО может попросту прекратить своё существование, а Америка потерять и своё лицо, и роль супердержавы.
Поэтому я ещё раз повторю, что Путин добрый и он дал им шанс, но американцы этого не поняли, и вряд ли уже поймут за оставшиеся несколько дней.
P.S. И сдаётся мне, что выдвигая настолько серьёзные и жёсткие условия, мы умышленно нарываемся на высокомерный отказ, чтобы потом партнёры грызли ногти от досады, что ни в чём не могут нас упрекнуть и обвинить, а во всём и кругом виноваты сами.
Наше руководство отлично понимает, что некое окно возможностей открыто сейчас, и надо этим быстро воспользоваться, а если американцы вдруг согласятся, то это не обеспечит нашей безопасности, ведь любому человеку давно ясно, что письменные договорённости с США не стоят даже той бумаги, на которой они написаны.