Я, знаете, порой, когда вижу и слышу критиков Сталина, мысленно усаживаю их в Кремль в какой-нибудь 1933-й или в 1941-й. И, знаете, как-то отрезвляет.
Сами себе вообразите: фашистские орды перешли границу Советского Союза, а в Кремле сидят Ксения Собчак, Юрий Дудь и Григорий Явлинский. Представили себе? Мне кажется, это не понравилось бы даже коллективу радио «Эхо Москвы». Они бы вышли на демонстрацию с плакатом «Верните Сталина в Кремль». Думаете, нет? А я думаю, вышли бы.
Говоря о Сталине, нельзя думать одну мысль. Надо думать одновременно две мысли, причём противоположные.
Первая: Сталин блистательный политик и стратег, более того — просветитель, организовавший даже не для миллионов, а для десятков миллионов людей беспрецедентный, аномальный, неслыханный в истории культурный прорыв, когда тёмные, не умевшие читать и считать массы, через двадцать-тридцать лет стали суперэтносом, обладающим высочайшим уровнем культуры.
Вторая мысль: Сталин соорганизатор террора и, по сути, убийца.
Или другие две мысли, попроще. Первая: революция — это зло. Вторая: иногда революция — это неизбежность. Равно как и следующие за ней коллективизации, индустриализации и прочие радикальные и трудные процессы.
Ну а как вы хотите. Чтоб дважды два было четыре? В случае со Сталины дважды два может быть что угодно: четыре, сорок сороков, табуретка, которой бьют по лицу Рокоссовского, Знамя Победы над Рейхстагом. Всё сразу.