Последние полтора-два месяца все школы Петропавловска-Камчатского «минировались» по нескольку раз за неделю. Причём «минировались», как правило, по весьма изощрённой схеме. Ребята приходили в школу, начинались занятия. И тут, в разгар первого или второго урока, «некто» звонил в полицию и сообщал о массовом «минировании». Что дальше? А всё в полном соответствии с выданными Инструкциями: занятия прекращались, школьники и преподаватели покидали школу (большую часть школьников отпускали по домам), а школьные помещения тщательно осматривались опытными сапёрами, «усиленными» специальными собаками. Естественно, что всё это хорошей успеваемости камчатских учеников не способствует…. А что же наши правоохранительные органы? Почему до сих пор не выявили и не арестовали всех здешних «телефонных террористов»? Неизвестно. Пресс-служба камчатской полиции старательно отмалчивается и комментировать происходящее не спешит…
И, вот, 29-го апреля 2022-го года «минёры» добрались и до камчатского аэропорта, расположенного в городе Елизово. И я, улетая «на побывку» в Питер (через Москву, понятное дело), стал невольным свидетелем/участником данного действа… Я всегда приезжаю в аэропорт за два с половиной часа до вылета рейса. Очередей на регистрацию в этот период нет, спокойно зарегистрировался, прошёл через пункт контроля в зону вылета, взял пивка, занял дальний столик, включил электронную книгу, открыл недочитанный роман – красота…. И в этот раз всё сначала шло по плану. Прибыл в аэропорт, зарегистрировался, и пяти-семи минут в крохотной очереди не отстояв, прошёл через пункт контроля в зону вылета, подошёл к барной стойке, но пива, увы, купить не успел…. «Эвакуация, эвакуация, эвакуация…», — раздалось со всех сторон. В зале появились полицейские и чётко разъяснили ситуацию: — «Поступил телефонный звонок – о минировании аэропорта в Елизово. В соответствии со строгими Инструкциями, все пассажиры и работники аэропорта должны срочно покинуть здание. Кроме сотрудников силовых структур. Прошу следовать за нами…. Что-что? Да улетите вы все, уважаемые. Только с небольшой задержкой…». Нас отвели в другой зал. Минут через пятнадцать подошли два автобуса и отвезли в зону «выдачи багажа» – с дальнейшим выходом (пешком) за территорию аэропорта. А там, мои господа и дамы, картина маслом…
Примерно 600-700 пассажиров (среди которых было не менее 70-80 маленьких детей), выстроились неровной «змейкой» вдоль главного здания аэропорта. Между «змейкой» и зданием (между которыми было порядка 80 метров), неторопливо прогуливались две группы полицейских. Было достаточно прохладно, дул неприятный порывистый ветер. Народ начал подмерзать, дети захныкали и закапризничали…. Я подошёл к приземистой полицейской барышне, облачённой в мешковатую чёрную куртку и тёмно-синие штаны с шикарными красными лампасами, и поинтересовался временным интервалом «разминирования». «Да, недолго осталась», — скупо улыбнувшись, заверила барышня. — «Минут пятнадцать-двадцать…». Прошло сорок минут. Из дверей здания вышел сухощавый дядечка в камуфляже и куда-то – вдоль «змейки» – направился. Естественно, что и к нему обратились с вопросами. «Не, ребятки, быстро не получится», — обрадовал «камуфляжник», — «Сапёры с собаками только через полчаса подъедут…. В здании уже есть сотрудница с собакой? Не, эта пара только по наркотикам работает. А те, которые подъедут, по взрывчатке…». Сапёры, действительно, подъехали. Через сорок минут. Два сапёра: сам сапёр и его собака. Сапёр долго здоровался с полицейскими, обменивался с ними какими-то смешными шутками, собачка радостно погавкивала. Ветер усилился. Начал моросить дождик. Народ зароптал. Сапёр с собакой зашли в здание…
«Интересно, а те важные персоны, которые в «Бизнес-зале» сидели, они – среди нас?», — поинтересовался паренёк в очках. «Не, они вон в тех двух комфортабельных автобусах сидят», — сообщила худенькая старушка. — «Это у нас с вами – эвакуация, а у них – Бизнес-эвакуация» … Уже через пять-шесть минут была сформирована инициативная группа, состоявшая из семи-восьми бойких тёток, которая решительно направилась к автобусам. Типа – правду искать, мол: — «И не стыдно вам, морды сытые и лощёные? Дети малые мёрзнут и мокнут под дождём. Вылезайте из тепла немедленно! Пусть детишки немного погреются…». Но те, которые сидели в автобусах (кто это был на самом деле – не знаю, врать не буду), оказались ребятами внимательными и тёртыми. Они и пальцы, тыкающие в автобусы, засекли, и группу инициативную. Автобусы дружно тронулись с места и вскоре скрылись за углом складского здания…. Ещё через пять минут объявили, что можно возвратиться в здание аэропорта. Закоченевший народ дружно бросился к двум узким входным дверям. Началась классическая давка: с тычками, матерками и детским плачем…
Резюме? Жутко-бездарно всё это было. Бездарно и неоправданно жёстко. А если бы на улице мела метель? Что тогда? Силовики, безусловно, выполняли какие-то ведомственные Инструкции. А подумать/позаботиться о народе? Ну, хотя бы немного? Так, видимо, ничего нет в этих Инструкциях – о «подумать и позаботиться…». Как-то так. Печальная, однако, картинка…